Баадер противопоставляет творение и эманацию (2, 89, ib.) и видит пантеизм в объединении Бога с творением, считая ложным, противоречащим всякой религии утверждением, что «Бог дает себе содержание лишь чрез творение, и что всеопределяющее определяет, наполняет, осуществляет себя лишь чрез
акт творения, становясь действительным Богом из того, что не есть Бог» (I, 396, ib. 119).
Неточные совпадения
Если Христос совершил
акт искупления мира, освободил от власти греха, создал таинственный мост между
творением и Творцом, то Св.
Он вызывает предвечным
актом из недр своих
творение.
Объективирование, изречение, воплощение в
актах не есть рационализация, не есть умерщвление; это — продолжение
творения мира, творчество совместное с Богом.
Творение есть
акт не только всемогущества и премудрости Божией, но и жертвоприносящей любви, он совершается ради наслаждения бытием «другого», становящегося, во имя тварного «добро зело», безграничной любви к
творению.
И справедливо напрашивается вопрос: если непорочность Богоматери обусловлена
актом благодати, изъявшим из власти естества самое ее зачатие и означающим как бы новое
творение, то ведь всемогущество Божие могло совершить это в любой момент истории человеческого рода и над любою из дщерей Евиных.
Творением Бог полагает бытие, но в небытии, иначе говоря, тем же самым
актом, которым полагает бытие, Он сополагает и небытие, как его границу, среду или тень.
Это есть один и тот же
акт, ибо тем самым, что создается Земля, ей уже противостоит, являясь умопостигаемой основой
творения, его «архетипом» [Прообраз, идея — термин позднеантичной философии, введенный в обращение Филоном Александрийским; позднее использован К. Юнгом в психоаналитической психологии.], Небо.
Если бы он представлял собою лишь «игру» божественного творчества,
творение было бы только
актом всемогущества Божия, которое вольно манием своим созидать и разрушать миры.
Бог сотворил мир, точнее, творит его в предвечном, вневременном
акте, мир есть
творение Божие.
Но им лишь начинается, а не завершается творческий
акт; самое же
творение износится темным женственным лоном, «землею» души.
Но как Творец Он открывается твари, давая в Себе место относительному; неизреченным
актом любви-смирения Он полагает его рядом с Собой и вне себя, ограничивая Себя Своим же
творением.
Боговоплощение явилось
актом нового и окончательного
творения мира, повредившегося в своем естестве.
Все это сотворено творческим словом Божиим, но уже не из ничего, а из земли, как постепенное раскрытие ее софийного содержания, ее идейной насыщенности [Св. Григорий Нисский развивает мысль о том, что в
творении мира нужно различать два
акта, — общее и частное
творение, — «в начале» и в течение шести дней, причем общее
творение соответствует созданию в уконемеона-матери бытия, а второе — выявление всего, находившегося в состоянии меональной аморфности.
Если софийное творчество стремится к некоему узрению, к художественному достижению, а потому выражается в
творении, то молитвенное творчество, «духовное художество», «умное делание», осуществляется сполна в самом
акте, — молитве и богообщении.
Ева не создается новым творческим
актом, как Адам; ее изведением не нарушается субботний покой, которым почил Бог после
творения мира и человека; в нее не было особо вдохнуто Богом дыхание жизни, ранее сообщенное Адаму.
Творение есть поэтому и
акт безмерного смирения Абсолютного, которое совлекается актуальности своей: любовь-смирение, эта предельная и универсальная добродетель христианства, есть и онтологическая основа
творения. Давая в себе место миру с его относительностью, Абсолютное в любви своей смиряется пред тварью, — воистину неисследимы глубины божественной любви-смирения!
Вообще вопрос собственно о
творении духов — ангелов и человека — остается наименее разъясненным в системе Беме, и это делает ее двусмысленной и даже многосмысленной, ибо, с одной стороны, разъясняя Fiat в смысле божественного детерминизма, он отвергает индетерминистический
акт нового
творения, но в то же время порой он говорит об этом совершенно иначе [«Воля к этому изображению (ангелов) изошла из Отца, из свойства Отца возникла в слове или сердце Божием от века, как вожделеющая воля к твари и к откровению Божества.
Мысль о
творении мира непостижимым и свободным
актом Бога встречает в Беме сознательного философского и религиозного противника.
Таинственный элемент в таинстве и заключается в этом жизненном общении с тем миром, который остается для нас закрытым, причем здешний мир ощущается тогда как вместилище того, другого мира; короче, таинство есть переживание трансцендентного в имманентном, сообщение «благодати»
творению в определенных таинственных
актах.
Борьба против рабства у объективированного мира, против охлаждения творческого огня в продуктах творчества заключается совсем не в том, что творец перестает выражать себя и реализовать себя в своих
творениях, это было бы нелепое требование, — борьба эта заключается в максимальном прорыве замкнутого круга объективации через творческий
акт, в максимальной экзистенциальности
творений творца, во вторжении максимальной субъектности в объектность мира.
Творение мира Богом-Творцом есть уже вторичный
акт.
Мистический путь Экхардта ведет от состояния сущего в различии Творца и
творения к совершенному «Ничто» в Перво-Божестве до творческого
акта.
Тварное бытие по существу своему не может быть закончено, завершено и замкнуто в
акте Божьего
творения.
В творческом
акте Творец замкнул и завершил
творение и потребовал от
творения лишь абсолютного покоя и покорности.
Бог-Творец
актом всемогущей и всеведущей своей воли сотворил человека — свой образ и подобие как существо свободное и обладающее творческой мощью, как призванного царя
творения.
Бог-Творец премудрым
актом своей абсолютной воли исключил из
творения своего всякое насилие и принуждение, возжелав лишь свободы своего
творения и подвига его.